Человек и прогресс

Микроэлектронщики словно бы хотят стереть грань между живой и неживой материей. Поэтому вовсе не кажутся из ряда вон выходящими представления доктора биологических наук, сотрудника Института проблем передачи информации Академии наук СССР Ефима Арсентьевича Либермана о том, что в каждой живой клетке имеется своя вычислительная машина.

Он назвал ее МВМ — молекулярной вычислительной машиной.

Как-то в беседе с корреспондентом журнала «Наука и жизнь» ученый изложил свои взгляды. Они представляют большой интерес.

«Если бы инженеру пришлось конструировать типичную электронную вычислительную машину,— рассказывал Е. А. Либерман,— из элементов размером в несколько атомов (а именно таковы размеры элементов в клеточной машине), то этот инженер довольно скоро убедился бы, что не может использовать достоинства такой предельной миниатюризации. Потому что соединительные провода, которых в ЭВМ очень много, займут несравненно больше места, чем все ее элементы. Это принципиальная трудность, и ее можно преодолеть только в принципиально новых «беспроволочных» системах вычислительных машин. Именно такую систему нашла природа, создавая молекулярную машину».

Ученый говорил дальше о том, что детали МВМ — различные молекулярные белки — не закреплены на одном месте, как в интегральных схемах. Они свободно плавают внутри клетки и взаимодействуют друг с другом в результате случайных столкновений.

Казалось бы, ненадежное устройство! Однако размеры клеток столь малы, что нужные столкновения происходят достаточно часто. И вот что замечательно: для «перебора адресов», для поиска необходимых связей молекул совсем не требуется дополнительной энергии, правильные связи создаются «бесплатно», за счет энергии теплового (броуновского) движения молекул.